Потап и Настя: интеллигент и хулиганка
30 ноября — Международный день домашних животных

С началом отопительного сезона Потап перебрался на «зимние квартиры»: сооружение из стульев и пледа, поставленное у батареи. Видимо, суровая жизнь брошенного кота не прошла даром, и теперь он пытается согреться впрок. Любопытная Настя же, напротив, постоянно норовит выскочить в подъезд и посмотреть, что там, за дверью квартиры. Потому что не успела узнать, что такое жить на улице.

Но обо всем по порядку.

Возвращаюсь как-то из командировки и вижу мужа с сидящей на плече крохотной кошечкой. «Дети сказали, что мама хотела котенка, — говорит он, разводя руками. — и вообще, их с сестричкой бросили на улице, кто-то подобрал, и мы ее взяли».

Так у нас появилась Настя. Сначала она была кошка Мышка за серый цвет и вертлявость, но когда выяснилось, что в любой непонятной ситуации это вредное существо делает шпагат, упираясь в твои руки растопыренными лапами с выпущенными когтями и нахально глядя на тебя своими зелеными глазищами, сразу стало понятно, что она Анастасия… Как Волочкова.

Это было весной, а летом во дворе появился смешной кот: худой, с вытянутой мордой, как у розовой пантеры и слегка сбитым прицелом неодинаковых зрачков. А еще у него был ужасный голос. Он подходил к окну, смотрел на Настю, сидящую на подоконнике, и жалобно мяукал. Его подкармливал весь двор.

Он даже чуть не уехал в Австралию с сестрой соседки. Пока она гостила в нашем городе, кот стал ее добрым приятелем: вежливый и воспитанный от природы, он спокойно сидел рядом с ней на лавочке, слушал грустные истории и подставлял погладить пятнистый живот. Но случилось так, что она внезапно уехала, не успев сделать коту ветеринарный паспорт, и он так и остался на улице. Приехав в следующий раз, она изрядно напугала нашу дочь.

— Мам, — шепотом в телефоне. — Тут пришла женщина, она плачет и обнимает кота, а он ее будто знает. Она говорит, мне сказали, что он у вас, я думала, он погиб на улице. Мама, кто это?

Пандемия задержала гражданку Австралии в городе на несколько месяцев, и она приходила в гости пообщаться с Потапом, не с нами. Как старые друзья, они сидели рядом, он урчал, а она рассказывала ему еще более грустные истории.

А до того…

— Давай заберем кота домой, холодно уже.

– А Настя? Да и у вас аллергия, куда еще вторую кошку.

– Жалко же, ладно мы его кормим. А где он спит? Уже зима…

Что спит он в помещении бывшего магазинчика, выяснилось в один декабрьский выходной, когда его там вдруг заперли новые владельцы. Напуганного и охрипшего его вызволили только к вечеру. Накормили, закутали в теплый халат, освободили для него комнату сына и закрыли дверь. Кот проспал почти сутки. Когда к нему кто-то подходил, он урчал с закрытыми глазами и пытался подлезть под руку, чтобы его погладили.

Настя нервничала, бродила под дверью, пыталась заглянуть в щель и настороженно смотрела на нас. Естественно, кот остался. И стал Потапом, поскольку Настя уже была.

Во время самоизоляции звери стали активными участниками наших рабочих соцсетей, призывая подписчиков пользоваться «Личным кабинетом» и вовремя платить за газ, поскольку отвязаться от них, сидя за компьютером, было невозможно.

Мягкий безвольный Потап до сих пор недоуменно смотрит на бесшабашную Настю, летающую по квартире, забирающуюся под потолок и прыгающую сверху на плечи хозяину, и в его глазах стоит немой вопрос: «А что, так можно было?»

Третий год мы живем у них в квартире, перестали смотреть передачу «Видели видео», поскольку «и у нас в дому завелось такое», смирились с разодранным диваном и целой когтеточкой и думаем: разве было время, когда вас, кошки, не было?