Пожалуйста укажите свой E-mail,
чтобы скачать буклет
чтобы скачать буклет
Ок
Спасибо, теперь вы можете скачать буклет компании здесь
Посвящается Закурдаеву Михаилу Яковлевичу и всем простым русским солдатам, добровольцами, ушедшими на фронт в первые дни Великой Отечественной войны и погибшими на полях сражений, а также всем тем, кто их ждал, но так и не дождался.
Как-то, разбирая старые домашние фотоархивы, мы с супругом Сергеем обнаружили выцветшую фотографию. На обратной стороне была надпись — 22 июня 1941 год. Это было последнее семейное фото, сделанное в первый день войны перед отправкой на фронт деда моего супруга по материнской линии Закурдаева Михаила Яковлевича. На фото была бабушка мужа Закурдаева Александра Григорьевна — баба Шура, так звали ее внуки, дядя мужа Анатолий, тогда еще четырнадцатилетний подросток и двенадцатилетняя Лидочка, будущая мама Сергея. К сожалению, уже тогда никого из родственников, изображенных на фото, не осталось в живых, и подробно расспросить об истории фотографии было некого, хотя надпись на фото говорила о многом.
Мы с мужем решили увеличить фотографию, и как память о родных разместили, ее дома на видном месте в рамке. А в это время у нас гостили две наши племянницы. Обеих зовут Маши, сейчас это красивые девушки, а тогда — два подростка, хохотушки-веселушки. Так вот Маши, посмотрев на фото, не оценили нашего с мужем решения повесить фото на виду у всех. Они решили, что фото старое, некрасивое и глаза у всех на фото какие-то выбеленные без зрачков.
Сначала меня их заявление вогнало в ступор, потом хотелось их поругать за неуважение к своим родственникам, но вовремя одумавшись и взяв себя в руки, я с ними согласилась.
Да, фото старое и выцветшее, да лица очень серьезные и тяжело смотреть в эти глаза! Но вы знаете, кто на фото, и при каких обстоятельствах оно было сделано? Мои девчонки остолбенели от моих вопросов и строгого тона.
Пришлось рассказывать девочкам то немногое, что знала сама. А одна из моих Машек узнала на фото, когда внимательно пригляделась, свою пробабушку. Девочка Лида на фото, как раз и оказалась бабушкой Машиного папы. У Лидочки, когда она выросла и вышла замуж, родилось двое детей — мой муж Сергей и его сестра Тома, ставшая впоследствии мамой Машиного папы.
Рассказала я девочкам и о мальчике Анатолии с фотографии, который, когда вырос, служил на Черноморском флоте, работал на оборонном заводе на руководящих должностях, прожил очень достойную жизнь, воспитал двух отличных сыновей. Рассказала небольшие крохи того что знала о жизни пробабушки Шуры и продедушки Миши, но вот рассказать, как воевал прадед Михаил Яковлевич, как погиб, не могла.
Но после всей этой истории с Машами, я себе тоже стала задать вопросы. А что, собственно я сама знаю о своих дальних родственниках? О ком смогу что-то рассказать своим детям и внучке, когда она вырастет? К сожалению, поняла, очень мало что знаю, а время так неумолимо и расспросить-то уже особо и некого.
История с Машами еще долго меня не отпускала, и каждый раз, проходя мимо предвоенной фотографии, смотрела в выцветшие глаза родственников, и со стыдом отводила свои. Ведь мы так много о них не знали.
Михаил Яковлевич 22 июня, сделав с семьей последний снимок, добровольцем ушел на фронт. А Александра Григорьевна с Толиком и Лидочкой осталась в тылу в Оренбурге, во время войны и после всю жизнь проработав в одном и том же госпитале, как указано в трудовой книжке — чернорабочей, в реальности нянечкой. Как жилось ей с двумя несовершеннолетними детьми одной в тяжкое и страшное военное время и голодное, не менее тяжелое послевоенное? Остались только обрывки воспоминаний Лидии Михайловны — мамы супруга. И нам почему-то не приходило с мужем в голову подробно расспросить ее, пока была жива, о том, как проходило их с Анатолием Михайловичем детство, как выживали во время войны, когда узнали о гибели на фронте отца, как жили после.
Похоронка на Михаила Яковлевича в семье храниться до сих пор, в ней указано место, где он предположительно был похоронен — у деревни Кокош Калининской области (ныне Тверская область) и дата похорон 15.02.1942.
Но побывать на могиле мужа Александра Григорьевна так и не смогла. Наверное, тяжелое послевоенное время, постоянная занятость на работе и заботы о детях сделали ее желание неисполнимым. Дети тоже закрутились в работе и в заботах уже о своих семьях, детях и внуках. Хотя разговоры о необходимости разыскать могилу отца поднимались неоднократно.
Но, слава богу, мы живем сейчас в век интернета, информационных технологий, имеем возможность совершать дальние поездки на своем авто, и не воспользоваться этими ресурсами просто грешно. И вот мы с Сергеем стали задумываться о том, что надо бы могилу деда отыскать, узнать, как и где воевал, как погиб.
Я несколько раз пыталась найти информацию о деде на различных сайтах организаций, занимающихся поиском и сбором сведений о погибших в Великой Отечественной Войне, но, к сожалению безрезультатно. В канун 75‑й годовщины Победы муж позвонил в областной военкомат, чтобы там еще раз попробовать уточнить сведения, указанные в похоронке. Запрос приняли, и буквально через пятнадцать минут ему перезвонили, дали номер телефона администрации села Бахмутово Ржевского района Тверской области, где на территории села находится братская могила. Набрав сразу указанный номер телефона, Сергей получил подтверждение, что действительно Закурдаев Михаил Яковлевич, 1903 года рождения, рядовой 46 мотоциклетного полка перезахоронен из деревни Ерши в 1957 году. О боже, какие эмоции мы испытали! Но почему деревня Ерши, в похоронке указана деревня Кокош? Тогда же приняли решение ехать на 9 мая 2020 года и разбираться на месте. Но новая коронавирусная инфекция нарушила все наши планы, практически весь 2020 год мы просидели дома на карантине и удаленной работе, перенеся свои планы на следующий год.
Весной 2020 года в канун 9 мая под Ржевом в память о погибших воинах был открыт новый мемориальный комплекс с солдатом, взмывающем в небо, на крыльях журавлей. Тогда я даже не представляла, какое сильное впечатление на нас произведет этот солдат, насколько авторы смогли своей работой передать всю трагедию войны, скорбь и печаль потери близких и таких уже далеких родных, ушедших от нас в небытие.
Готовясь к поездке, изучая маршрут предстоящего путешествия, решила еще раз покопаться в интернете, поискать информацию о 46 мотоциклетном полку, где служил дед. Какого же было мое удивление, когда по Википедии смогла не просто проследить воинский путь полка, места его боев, но и увидеть информацию о боях на высоте Кокош (заметьте не деревня, а высота), как раз за два дня до гибели Михаила Яковлевича.
Значит, в этом бою наш дед выжил!
В интернете наткнулась на сайт Общества «Мемориал», зашла туда, набрала в поиске ФИО деда и мне вышла информация о пяти воинах с одинаковыми ФИО. Только в одной позиции был не подходящий год рождения солдата, а по четырем совпало 1903 год рождения. Стала копаться дальше, и выяснилось, что по четырем позициям информация об одном и том же человеке, о нашем деде. Только везде были разные данные, где-то было указано место призыва на фронт правильное — из Чкаловской области, а в другом случае — из Кировской области, где-то было указано место гибели или захоронения. Но объединяло эти четыре позиции кроме ФИО и года рождения одна дата — 10 февраля 1942 год — дата гибели. Еще один пункт совпал — адрес отправки похоронки и кому — г. Чкалов, ул. Извозчичья, дом 47, жене Закурдаевой А. Г.
Там же в этих документах было указано год и место перезахоронения. Так из разрозненных сведений по разным позициям у нас появилось хоть какое-то понимание: погиб 10.02.1942 на высоте Кокош под бомбежкой (было написано в одном из пунктов), похоронен 15.02.1942 в деревне Ерши, перезахоронен в деревне Бахмутово в 1957 году.
Но мне не давала покоя одно мысль — если погиб на высоте Кокош, почему похоронен в деревне Ерши, расположенной более пяти километров от места гибели? Ведь, скорее всего, хоронили там, где гибли воины. Во время военных действий будут ли специально захоранивать на деревенском кладбище, ведь до него еще добраться надо? Ответы на вопросы нашлись позже.
По Яндекс-картам нашла все теперь знаковые для нас места: место начала движения 46 мотоциклетного полка в составе действующей армии — Валдай и точки боев полка; место гибели деда — гора Кокош и место последнего приюта в деревне Бахмутово.
И вот, приурочив свой отпуск к майским праздникам уже 2021 года, на своем автомобиле мы отправились в путь. Так как времени на поездку у нас было две недели, решили выстроить маршрут из Оренбурга таким образом, чтобы побывать еще и в городах, входящих в так называемое «Золотое Кольцо». Наше путешествие разделилось на две части. В одной познавали, созерцали, наслаждались красотами природы, знакомились с историческими достопримечательностями, встречались с родственниками и друзьями, которые жили в тех местах, которые проезжали, но об этой приятной части путешествия я расскажу в другой раз. А вот другая часть, ради чего собственно мы и ехали, эмоционально была очень тяжелой.
Переночевав в Твери, утром 8 мая мы выехали в город воинской славы Ржев, основанный в 1216 году. Быстро и легко преодолев 130 км, заехав на местный рынок за цветами, поехали в деревню Бахмутова, что расположена в 23 км от Ржева, по левой стороне реки Волга по Осташковскому шоссе.
Братская могила воинов Красной Армии расположена в центре деревни по ул. Трудовой. В 1954 году сюда начали переносить останки воинов их близлежащей местности, из воинских массовых захоронений и одиноких могил. Сейчас в братской могиле захоронено 7 406 известных воинов, неизвестных нет. В 1957 году на братской могиле был установлен памятник «Воин со знаменем и женщина с венком» (автор Брапун). Мемориал огорожен кованной оградой, в надгробницах и вазонах посажены цветы и туи, все ухожено.
Тяжело описать те чувства, которые мы испытали, находясь на захоронении. Хотелось сказать слова искренней благодарности тем людям, кто сделал все для того, чтобы мы могли преклонить свои головы у могилы, хоть и братской, своего деда. Спасибо тем ребятам, которые столько лет вели и ведут поиски и раскопки воинских останков, тем, кто их перезахоранивает и ухаживает за братскими могилами.
На одной из медных досок, расположенных по всему периметру ограды мемориала, среди списка фамилий захороненных, мы нашли и фамилию своего деда — Закурдаев М. Я. В углу ограды размещен небольшой стенд со стихотворением Александра Твардовского «Я убит подо Ржевом». Читали и тихо плакали, даже говорить ничего не хотелось. Читали стих, и как будто дед сам через столько лет нам о себе рассказывал.
С собой мы привезли горсть нашей оренбургской земли, одну часть супруг рассыпал на братской могиле, а вторую решили рассыпать на месте первого захоронения в с. Ерши. Возможно, через эту горсть земли и стихи Твардовского и была восстановлена связь поколений, связь деда и внуков.
На следующий день, 9 мая, в десять утра должен был состояться митинг, посвященный 76‑летию Победы. Но мы специально приехали 8 мая, нам было важно побыть здесь без свидетелей в тишине, без лишних слов и просто помолиться за нашего деда, других лежащих здесь воинов и за тех, кто сохраняет память о погибших.
Деревня Ерши расположена в четырех с половиной километрах от деревни Бахмутово, но мы ее проскочили, не было ни одного указателя, и навигатор сбился из-за отсутствия интернета. Немного поплутав, вернулись к нужной развилке и, выехав на отсыпанную песком и гравием дорогу, ведущую к деревне, засомневались, что вообще туда попадем. Дорожная колея доходила до брюха нашего внедорожника, после обильного дождя вдоль дороги стояло настоящее болото, если бы застряли, пришлось бы несколько часов ждать помощи, но, слава богу, потихоньку выкарабкались. Неизвестно каким чудом местным жителям удается проезжать здесь в межсезонье!
А местных жителей в деревне оказалось совсем немного. На одной улице всего десять домов, из них живых шесть, старый колодец, водяная колонка, пара бань, огороды перед домами — вот и вся деревня. Хотя место очень живописное — лес, поля. Нам очень повезло, что сразу из первого дома к нам вышел мужчина средних лет, по-хозяйски с нами поздоровавшись, поинтересовался с какой целью визит. Когда мы рассказали, что хотим побывать на месте первого захоронения своего родственника, сказал, что сам он работает в администрации района, занимается воинскими захоронениями, но никогда ему не попадались документы о захоронении в Ершах, тем более и кладбища в деревни никогда не было. Но как тогда быть с документами, в которых говориться, что дед был похоронен в Ершах? К сожалению, мы не спросили имени местного жителя, но очень ему благодарны за разъяснение. Оказывается, на высоте Кокош, на которой погиб дед, воинов после боев и захоранивали, а в документах указывали близлежащую деревню Ерши, чтобы была привязка к местности, а родственникам было проще найти могилу. Сейчас на бывшей высоте Кокош расположено кладбище «Кокошка», где после войны хоронят гражданских. Вот тогда у меня все пазлы сложились. Ведь на картах высоту Кокош я не находила, а кладбище «Кокошка» есть. И стало понятно, что ни на какое деревенское кладбище убитых с высоты не вывозили, а хоронили на месте гибели в затишье между боями. Получается, что 10 февраля погиб под бомбежкой, а похоронили только 15 февраля.
Расспросив подробнее о расположении кладбища «Кокошка» и поблагодарив за помощь, тронулись снова в путь. Преодолев на обратном пути дорожную колею гораздо быстрее, вновь выехали на трассу и поехали теперь в обратном направлении в сторону Ржева. Проехали деревню Бахмутова, небольшую речушку «Кокшу», свернули на неприметном резком повороте к кладбищу. Указателей мы никаких опять не увидели, и если бы не местный житель, не нашли бы нужного поворота.
Свернув с трассы и проехав немного вглубь леса, сразу поняли, что мы именно на той Высоте. Вдоль дороги по периметру возвышенности пролегал старый окоп. Конечно, он уже зарос лесом и обмелел, но спутать его с оврагом или еще с чем, было невозможно. Местами окоп переходил в большие воронки, их ровные окружности, тоже нельзя ни с чем перепутать.
Кладбище «Кокошка» расположено в центре возвышенности. Пройдя между могил жителей близлежащих сел, увидели старый березовый еще живой пень. Судя по огромным корням, расползшимися над землей как щупальца осьминога, эта старая береза могла быть свидетельницей печальных военных событий. Здесь у березы мы оставили свои цветы и рассыпали остаток оренбургской земли в память о героической гибели Михаила Яковлевича Закурдаева на Высоте Кокош. Что еще мы могли для него сделать? Теперь только помнить и рассказывать детям и внукам, чтобы помнили они.
Выйдя за ограду кладбища, решили пройтись по округе. Сразу же за оградой была небольшая горка, поднявшись на нее, обнаружили еще одну большую воронку, возможно от авиабомбы и раскиданные по вей горке старые дореволюционные кирпичи. Возможно, здесь на самой высокой точке был дзот или пункт командования. Попадание в него снаряда было явно. Побродив еще немного по округе, увидели старое поваленное дерево поросшее мхом, на дереве обнаружили большой осколок снаряда. Весом килограмма три. Осколок врос в тело дерева, а рядом на стволе вросший старый насквозь проржавевший железный ящик из-под снарядов пушки-сорокопятки. Свидетельства войны природой еще не похоронены.
Прошло почти 79 лет со дня гибели деда, но находиться на Высоте жутко и теперь. Раны Земли от окопов, авиабомб и снарядов орудий здесь еще долго будут затягиваться. Зрелище тяжелое и печальное.
Дальше наш путь лежал к мемориалу Советскому Солдату подо Ржевом. Мемориальный комплекс в память обо всех солдатах Великой Отечественной войны возведен на месте кровопролитных боев 1942–1943 гг.
Среди списков фамилий воинов на мемориале фамилии деда мы не нашли, но в музее комплекса нашли информацию о своем деде в интерактивном архиве. К сожалению, там не было о нем полной информации, не было и фотографии. И теперь наша задача восстановить и обновить информацию и в музейном архиве, и для себя в архиве домашнем.
Возвращаясь домой, большую часть времени ехали с мужем молча, каждый думал о своем, переживали и переосмысливали эту поездку. Но однозначно сошлись во мнении, что на следующий год поездку надо повторить и более подробно изучить места, где дед воевал и похоронен, а если удастся, то проехать весь путь, по которому он прошел от Валдая до высоты Кокош.
После поездки мы с Сергеем пошли в гости к его сестре Тамаре. Рассказали о поездке, показали осколок боевого снаряда, фото и видео, сделанные в поездке. За разговором Тамара вытащила из шкафа небольшой старенький металлический сундучок, доставшийся ей в наследство от бабы Шуры. В сундучке лежала похоронка, уже виденная нами, документы, извещавшие о начислении пенсии в связи с героической гибелью Михаила Яковлевича и еще два письма с фронта от деда. Про эти письма мы почему-то не знали. Когда взяла их в руки, не могла остановить дрожь в пальцах. И первое письмо, которое взялась читать, было датировано днем гибели Михаила Яковлевича. Здесь, в приведенном отрывке из письма, я оставила все так, как было написано, все ошибки и пунктуацию, чтобы сохранить достоверность письма.
«10 февраля Здраствуй дорагая Шура и дорагия детки толичка и лидочка шлю я вам свой привет и самоя наилучшие пожелания я жив и здоров чиво и вам жилаю я в насцаящее время чусцвую сибя ничиво и нахожус около города ржева ждем приказа что пойдем сиводня но шура громили врага и пойдем грамить до конца пока будут руки действовать жалко одно ниодново писма от тибя ниполучал но привет всем родным и знакомым (далее неразборчиво)
но шура я знаю что сейчас у вас все подашло концу исхода продуктов и всяво а помощи тибе нет но и здесь нилигко стали крепкие морозы а после обмараживания скверно но живы будим так поговорим и увидемся всем всем привет …»
Что можно сказать о тех эмоциях, какие мы с мужем переживали в очередной раз! «Привет» из прошлого мы получили именно после того, как побывали на могиле деда! Одного не могу понять, почему раньше до поездки, мы не спросили Тому о том, какие документы остались, а она не догадалась нам про них сказать? Наверное, так было задумано свыше. Но самое главное, что мы осуществили мечту жены и детей Михаила Яковлевича, побывали на его могиле и отвезли ему земли оренбургской.
Комментариев нет